Сегодня я читаю жалобы спецназовцев на Украине, как их несчастных обижают митинговальники. 23 года назад, я это уже слышал от омоновцев в Челябинске. Они говорили, что из-за этих негодяев — народа, они вынуждены ночью не спать, мерзнуть и рисковать.
И тогда я им сказал, что они сами выбрали такую работу. Я предложил им пойти на завод, к станку. А если они больше ничего не умеют, как бить морды, то не надо жаловаться. Работа такая у тебя! Или исполняй ее хорошо, или освободи место!
А о тех «веселых» событиях, которые будоражили миллионный город три дня подряд и получили название «Винный бунт», написал собкор «Вечерки» Александр Скрипов.
Я же оказался единственным, кто фотографировал те события. Потом очень многие газеты опубликовали эти фотографии. А негативы забрали кэгэбэшники.
Винный бунт. Челябинск. 1990 г.
Автор текста Александр Скрипов
Оригинал статьи http://www.sci.urc.ac.ru/Chelyabinsk/City/transport/metro/pub/20000622vch
22 августа 1990 года у универсама «Северо-западный» днем, как обычно, выстроилась очередь за спиртными напитками. Но вопреки обыкновению ни в 14 часов (обычное время начала торговли алкоголем), ни позже торговля почему-то не начиналась. Хотя спиртное магазин получил около часа дня.
Ко времени закрытия винного отдела (19 часов) в толпе стали накаляться страсти. Наконец, поняв тщетность попыток отоварить талоны и заполучить в этот вечер желанные горячительные напитки, несколько сотен собравшихся после короткого импровизированного митинга решили двинуться к зданию Курчатовских райисполкома и райкома КПСС. По дороге к ним присоединились любопытствующие и сочувствующие. Дабы добиться справедливости, стали ломиться в двери райкома. Но ответной реакции активисты стихийной акции протеста так и не дождались. Представители власти то ли уже ушли домой, то ли просто побоялись выйти к возмущенной толпе. Тогда кто-то бросил в окно камень. За ним полетел второй, третий…
Вскоре перед входом в райком образовалась груда битого стекла, а внутри остались булыжники и куски гранитных плит. Разгоряченная толпа, в которую влилась местная шпана, перегородила движение троллейбусов и автобусов на Комсомольском проспекте. Откуда-то взялось долгожданное спиртное.
В одиннадцатом часу посреди проспекта вспыхнул большой костер. «Митингующие» бьют стекла проезжающих машин, пытаются перевернуть автобус…
* * *
— Когда начался так называемый винный бунт, я был в отпуске, — вспоминает Валерий Пустовой, бывший тогда начальником городского УВД. — Но уже к вечеру 26 августа был на Комсомольском проспекте. Увиденная картина оптимизма не внушала: костры, массовое недовольство, нетрезвые люди…
Но всей опасности происходящего, похоже, я тогда еще не представлял. Потому что вышел из машины прямо к толпе и громко сказал:
— Мужики, расходитесь по домам!
— А ты кто такой? — спрашивает меня некая бандитского вида личность и дышит в лицо перегаром.
— Я начальник городского УВД, народный депутат СССР.
В этот момент мне сзади кто-то заламывает руку. Из-за спины я слышу голос напарника бандита:
— Ты хотел мента замочить? А тут еще и депутат…
В конце концов эта встреча завершилась лично для Валерия Пустового удачно. Но страсти на Комсомольском проспекте бушевали до ночи. Три милиционера получили повреждения, в семи машинах ГОВД оказались разбитыми стекла. Около двух часов ночи милиции совместно с ОМОНом пришлось разогнать «митингующих». Из нескольких сотен человек, участвовавших в винном бунте, 58 были задержаны.
* * *
Впрочем, на этом массовые хулиганские действия не закончились. Криминальные элементы, почувствовав слабость властей, похоже, решили воспользоваться ситуацией. Вечером следующего дня по дворам района стали ездить машины без номерных знаков и раздавать молодежи выпивку бесплатно. С наступлением темноты накопившееся недовольство дефицитом товаров, низким уровнем жизни выплеснулось на улицу. Шпана стала позволять себе демонстративные хулиганские выходки, приставать к женщинам… Акт неповиновения, возникший на алкогольной почве, грозил перерасти в массовые беспорядки. Молодые парни, вооруженные железными прутьями, цепями, ножами, камнями, вели себя бесцеремонно и агрессивно.
Помимо начальника городской милиции толпу пытались урезонить председатель облисполкома Петр Сумин, другие руководители и народные депутаты. В ответ летел всякий мусор, раздавался свист, крики «даешь колбасу, сахар, табак!».
— Здесь мне повезло второй раз, — вспоминает Пустовой, — большой кусок битума, с килограмм, летел прямо мне в голову. И неизвестно, чем бы это все кончилось, если бы мгновением раньше я случайно не повернул голову. Битумный «снаряд» по касательной задел лицо и «всего лишь» исцарапал его в кровь…
Омоновцы поначалу на провокации никак не реагировали. Но среди милиционеров становилось все больше раненых. Агрессивность толпы принимала угрожающие размеры. Стражи порядка получили команду разогнать несанкционированное сборище. На спины бунтовщиков обрушились дубинки…
* * *
Но и на этом винный бунт не закончился. Многие челябинцы не смогли спокойно спать и в ночь с 24 на 25 августа. На третий день вечером в Курчатовском районе собралась полуторатысячная толпа и с криками «к обкому!» потянулась в центр Челябинска.
— Встал вопрос, надо ли пропускать этих людей в центр города, — рассказывает Валерий Пустовой. — С технической точки зрения, проще было применить силу еще на подходе к главным улицам Челябинска. Но беда в том, что в рядах участников винного бунта были не только хулиганы и бандиты, но и женщины, другие вполне законопослушные граждане, решившие участием в этой акции высказать властям свое недовольство существующим положением.
Решено было пропустить колонну на улицу Кирова.
Ближе к полуночи на площади Революции состоялся стихийный митинг. Звучали требования освободить задержанных и немедленно улучшить торговлю продовольственными товарами.
Впрочем, как свидетельствуют очевидцы, нормального диалога между властями и участниками винного бунта на митинге не получилось. Часть митингующих была явно не настроена вести переговоры с властями, призывая громить до победного конца. Той же ночью были разбиты витрины «Молодежной моды»…
* * *
Несколько десятков зачинщиков винного бунта были задержаны. Прокуратура возбудила уголовное дело, но никто не понес серьезного наказания. Может, потому, что и городские власти, и милиция столкнулись с подобными событиями впервые. Этим же и объяснялась некая нерешительность в их действиях в начале бунта. Хотя позже министерская комиссия, приехавшая с проверкой, высоко оценит действия челябинской милиции в чрезвычайной ситуации и добавит, что начальнику челябинской городской милиции, находившемуся в гуще событий все трое суток, повезло, родился в рубашке.
— А можно ли было предотвратить эти события? — спросил я у Валерия Пустового почти через десять лет после винного бунта.
— На начальной стадии — да. Надо было все-таки выдать водку всем желающим там, у универсама. И тогда бунт, скорее всего, просто бы не состоялся. Но ни работники магазина, ни власти, видимо, не предполагали, чем может обернуться водочный скандал. Не было тогда у нас такого опыта.
